"Ата Мекен" vs "Республика": следствие ведут депутаты

Вот уже месяц работает парламентская комиссия по расследованию фактов мародерства 7-8 апреля. Она была создана после того, как фракция "Республика" презентовала парламентариям видеоинтервью участников апрельских погромов. Среди основных респондентов - член одной из группировок, которые сожгли дом экс-президента 7 апреля, Абдулла Юсупов. В интервью Юсупов дал показания против депутата от "Ата Мекена" Райкана Тологонова и его сына Мусы. В показаниях Юсупова фигурируют также имена других депутатов от "Ата Мекена", в частности, Омурбека Текебаева (и его покойного брата), Болота Шера и Туратбека Мадылбекова.

Парламентская комиссия состоит из пяти депутатов - по одному от каждой фракции. "Республику" в комиссии представляет Кенжебек Бокоев, "Ата Мекен" - Наталья Никитенко. Естественно, они стараются отстоять интересы своих партий - скрыто или явно. Именно поэтому Никитенко и Бокоев противоположным образом оценивают не только работу комиссии, но и само ее существование.

- Какую цель преследует комиссия по расследованию фактов мародерства 7-8 апреля?

БОКОЕВ: - Ни один орган пока не знает весь перечень принадлежащих Бакиеву объектов, потому что они переписаны на его приближенных. Причем население знает, кому реально принадлежит недвижимость, которая почему-то не национализирована. Спецслужбам так и не удалось выяснить имена юридических хозяев. Комиссия нужна, чтобы ответить на этот вопрос и вернуть государственное имущество народу.

НИКИТЕНКО: - Я считаю, что Жогорку Кенеш увлекся созданием разного рода комиссий. В результате они оказываются политическим инструментом. Иногда мне кажется, что многие понимают парламентаризм как вмешательство парламента в дела исполнительной власти, правоохранительных органов. Парламентская республика не означает, что ЖК разрастается, как опухоль, и заменяет собой суды, правоохранительные, следственные органы. Это относится и к комиссии по показаниям Абдуллы Юсупова. Я не вижу целесообразности в создании такой комиссии.

Наша роль должна заключаться в сотрудничестве с правоохранительными и другими ответственными органами, чтобы на основе полученной информации дать политическую оценку действиям наших коллег. Чтобы ответить на вопрос, каким образом в показаниях Юсупова появились имена четырех депутатов и насколько это обосновано? Но, вместо того чтобы дать возможность соответствующим правоохранительным органам выполнить свою работу и принять решения в рамках своих полномочий, наша комиссия иногда устраивает фактически заседания суда, вызывает неизвестных свидетелей, не проходивших по следствию.

- Достаточно ли фактов против Тологонова, чтобы завести на него уголовное дело?

БОКОЕВ: - Для меня важно, чтобы закон был для всех одинаковым. Представителю Генпрокуратуры в качестве примера я называл Равшана Сабирова, которого арестовали на основании показаний одного помощника, а здесь уже шесть свидетелей. Почему кого-то сажают сразу, а на кого-то даже уголовное дело не заводят?

Три заключенных в СИЗО, три человека на воле и распечатка телефонных звонков свидетельствуют, что Тологонов был на десяти объектах (подвергшихся разграблению. - vb.kg).

А на ваш вопрос не смогли ответить Рысалиев (министр ВД. - vb.kg)и начальник отдела Гепрокуратуры, потому что это не в их компетентности. Необходимо личное присутствие Аиды Саляновой.

Гепрокуратура сообщает, что есть 36 объектов, по которым ведет следствие. На 13 объектах доказан факт мародерства. В связи с пяти объектами уголовные дела уже заведены. На остальные нет заявителя. Это странная вещь: факт мародерства есть, а уголовного дела нет.

Мне это непонятно, потому что, например, сына Туратбека Мадылбекова арестовали, хотя по тому зданию тоже нет заявителя. Его продали Садыру Жапарову. Там ведь тоже никто не заявлял о том, что здание отобрали. Но факт признали и возбудили уголовное дело.

Мы хотели бы узнать у генпрокурора, останется ли Тологонов в статусе свидетеля или на него заведут уголовное дело? Но генпрокурор игнорирует наши заседания, хотя по постановлению о комиссии должна принимать активное участие в ее работе.

- С чем, на ваш взгляд, связано такое поведение Генпрокуратуры?

БОКОЕВ: - Я думаю, данное положение дел связано с тем, что "Ата Мекен" сегодня во власти. Идет давление на силовые органы. Это доказывает поведение следователей. Когда общественные организации находят свидетелей, представители "Ата Мекена" запугивают их, мол, если дашь показания, завтра тебя могут посадить.

Когда партия во власти, она может подключать своих следователей, которые работают в МВД или прокуратуре. Для нас это не ново, когда дела закрывают. Не фракция "Республика" вопрос поднимала, это было еще полгода назад.

НИКИТЕНКО: - Факты, которые пока уточняются, отдельные члены комиссии представляют в обвинительном свете. Я против поспешных выводов, явно имеющих политическую окраску, против попытки дискредитировать имена конкретных людей и партий. Так, например, Бокоев на последнем заседании настоятельно требовал от Генеральной прокуратуры возбудить уголовное дело против Тологонова по даче ложных показаний, хотя ложность пока не нашла подтверждения. А если факты и будут, то органы сами вправе принять решение, возбуждать дело или нет. То есть идет в некотором роде давление на прокуратуру.

Между тем мы не должны быть ни адвокатами, ни прокурорами. Наша задача иная. Нам нужно быть осторожными в высказываниях по неуточненным и непроверенным фактам.

- Прокомментируйте, пожалуйста, информацию о том, что Райкан Тологонов звонил Абдулле Юсупову.

БОКОЕВ: - Министр ВД подтвердил, что Тологонов был на десяти разграбленных объектах - взяты распечатки звонков, депутат звонил, находясь на этих объектах. А Тологонов говорит, что был только на двух объектах. В связи с этим я задал вопрос: предусмотрена ли статья за дачу ложных показаний. Мне ответили положительно. Почему тогда ее не применяют в отношении депутата? Ведь факты - упрямая вещь.

НИКИТЕНКО: - Нужна более тщательная проверка, прежде чем делать какие-то выводы. Сейчас идет работа по уточнению полученных данных. У меня, например, сразу возник вопрос: каков радиус действия при определении нахождения сотового телефона в том или ином районе? Город небольшой, человек может быть в одном месте, а база - в отдалении, но при этом, согласно сотовому оператору, он и объект могли находиться в зоне ее действия. Эти данные сейчас проверяются, для этого нужно время.

Сегодня нет подтверждений причастности ни Текебаева, ни Болота Шера к мародерству. Почти нет доказательств причастности Туратбека Мадылбекова, если не считать его телефонных разговоров с Тологоновым в апреле. Но что криминального в том, что члены одной партии и коллеги разговаривали друг с другом? Не зная содержания этих разговоров, ничего утверждать нельзя.

Глава МВД Рысалиев заявил на заседании, что, согласно данным местонахождения сотового телефона, Райкан Тологонов находился в районе десяти объектов, на которые указывал Юсупов. Но Рысалиев сам говорил, что в те смутные и неспокойные дни выставлял охрану на разных объектах. Сам был с этой же целью на двух объектах. Я думаю, это вполне нормальные действия. Во время беспорядков, хаоса, временного отсутствия власти и мародерств Тологонов вместе с другими членами временного правительства восстанавливал порядок, пытался нормализовать работу власти.

- Доверяете ли вы показаниям Абдуллы Юсупова?

БОКОЕВ: - Для свидетелей-заключенных законодательство предусматривает определенные ограничения, но они все равно остаются нашими гражданами. Есть презумпция невиновности. Меня удивляет, почему за полтора года следствие по их делу не закончилось? Ведь по нашему законодательству следствие ведется два месяца и может быть пролонгировано только в случае выявления новых фактов. Следствие тянется, потому что не проводят очную ставку с депутатами, несмотря на то, что заключенные дают показания против депутатов. Если бы были конкретные факты, этих людей давно осудили бы. Но их полтора года держат в СИЗО.

Удивляет и другое. Мы выяснили, что, после того как журналисты НТС провели съемки, депутат Туратбек Мыдалбеков без регистрации проник в СИЗО-1 и встретился с Юсуповым. Причем ранее он утверждал, что не знает Юсупова и не видел его никогда. Но после того как интервью Юсупова было показано, Мадылбеков "вспомнил", что знает его и что приходил один раз в СИЗО, чтобы спросить, почему Юсупов дает на него такие показания.

Получается, как бывший начальник ГУВД и комендант Бишкека Мадылбеков имеет привилегии? И он почему-то во время вечерней проверки расспрашивает в кабинете начальника СИЗО троих заключенных. Причем показания начальника СИЗО и Мадылбекова тоже разнятся. Начальник говорит, что не слышал разговор, поскольку вышел из кабинета. А Мадылбеков говорил, что начальник присутствовал при разговоре.

Юсупов говорит, что Мадылбеков приходил к нему с требованием письменно отказаться от показаний против атамекеновца. На следующее утро к Юсупову пришел начальник СИЗО и начал требовать заявление, которое тот якобы должен написать для Мадылбекова.

После этого у меня появилась убежденность в том, что Юсупов не врет. И это подтверждают дополнительные свидетели.

НИКИТЕНКО: - Лично я отношусь с некоторым сомнением к показаниям Юсупова. Во-первых, много несостыковок в показаниях. Во-вторых, очень много мелких моментов, деталей в его рассказе, которые будто бы должны уточнить картину. Меня они настораживают, потому что память человека, даже хорошая, не может содержать такие детали вплоть до последних цифр телефонов. Когда такие мелочи изобилуют в тексте, то возникает подозрение, что это лишь попытка создать видимость подлинности.

Но тем не менее мое личное восприятие не должно быть мерилом для выводов на основе следственных действий. Я призываю к этому и моих коллег по комиссии практически на каждом заседании. Если объективно какие-то факты не подтверждены, не нужно их политизировать и мусолить, чтобы создать определенное впечатление. Если есть подтвержденные факты, мы говорим о них, ожидаем более точной картины, чтобы правильно сделать выводы.