Феликс Кулов: За 20 лет не было худшего правления, чем при Бабанове

В интервью интернет-редакции "ВБ" глава парламентской фракции "Ар-Намыс" рассказал о законотворческой деятельности, новых проектах, кадровых перестановках, премьерстве, Омурбеке Бабанове и Наримане Тюлееве.

- Феликс Шаршенбаевич, чем фракция "Ар-Намыс" сейчас занята? Какие законопроекты готовите?

- Хочу сразу сказать в целом о практике законопроектов. Вообще, парламентская практика свидетельствует о следующем: 80-90% законопроектов должны готовить в недрах правительства. И это правильно. Там есть специалисты, которые знают свой предмет, каждый свою отрасль, изучают практику других стран с учетом собственного опыта.

Поэтому правительству сподручнее самим готовить законы, и такая практика должна быть. А у нас произошел перекос. Во времена Бабанова большую часть законопроектов готовили сами депутаты. Это неправильно. Не потому, что депутаты неграмотные, но они не могут владеть всей информацией, которая есть, к примеру, у министерств. Сейчас этот перекос становится меньше.

Мы депутатам тоже говорим, что не надо увлекаться излишним законотворчеством. Надо больше контролировать исполнение тех законов, которые мы приняли. Контрольная функция, согласно Конституции, должна превалировать. Законопроекты, которые дает правительство, мы должны изучать, прогонять через различного рода экспертизы и только потом их принимать.

И фракция "Ар-Намыс" как раз готовит ряд законопроектов. Это закон об образовании, закон по внешней политике. Сейчас главный упор – помочь новому правительству поднять экономику страны. В этой части мы подготовили программы и проект постановления правительства о создании агентства по привлечению инвестиций и поддержке экспорта.

- И аналогия пойдет сразу с ЦАРИИ!

- Нет, я объясню почему. Я аналогию проведу на примере дирекции по развитию малой и средней энергетики в КР, которую я возглавлял до того, как стал депутатом. Дирекция была предложена партией "Ар-Намыс" тогдашнему руководству. И мы сказали, что ни тыйына не просим из бюджета. Мы за собственные деньги разрабатывали проекты, проводили изыскания, геологические топографические экспертизы. За собственные средства изучали водность рек и содержали штат. Это был наш вклад в страну в условиях энергетического кризиса.

Сейчас агентство по привлечению инвестиций и поддержке экспорта будет работать по тому же принципу. Никаких денег из бюджета брать оно не должно. Это просто молодые ребята, которые из своего большого патриотизма и энтузиазма хотят наладить работу, помочь своей стране. Это задача номер один. Естественно, если они предложат какие-то проекты, то будут зарабатывать деньги.

- А первоначальный вклад?

- Никакого первоначального вклада. Единственное, они говорят так: "Если нам дадите здание акаевской библиотеки, мы его сами достроим, сделаем офис за свой счет". Естественно, эти затраты зачтутся, когда у них будет какая-то прибыль, чтобы взаимозачетом было учтено и возвращено им. Здание сейчас просто стоит, мы на него не претендуем, оно так и остается на балансе государства.

Второе предложение, которое я отправил премьер-министру, это создание народного акционерного общества "Кыргызтуризм". В чем заключается идея? Это предложение я давал и раньше на имя президента. Я ему написал, чтобы гостиницу "Иссык-Куль", санаторий "Аврора" на Иссык-Куле, лыжную базу "Норус", находящуюся на балансе государства, токмакский государственный заказник и ряд объектов, которые находятся в ведении управделами президента, отдали в создаваемое общество.

Ну, президент, когда меня вызвал, сказал, что сейчас все отдал в Фонд госимущества. Поэтому я передал это письмо тогдашнему премьеру Омурбеку Бабанову, но он почему-то его проигнорировал. Это не дело. Я считаю, зря! И объясняю почему. На сегодня из нашего бюджета на развитие туризма выделено 7 миллионов сомов. Этих денег не хватит даже на зарплату. Это смехотворная сумма. Даже несерьезно об этом говорить. Нужно искать такие варианты, которые не будут связаны с затратами из госбюджета, но будут в то же время помогать в решении каких-то социальных вопросов. Представьте, объекты, которые являются убыточными, мы отдадим частично в собственность государства, а часть будет распределена среди социально уязвимых слоев населения путем продажи по очень льготным ценам.

Например, реально акция будет стоить 1 тыс. сомов, а мы продадим, например, врачу, учителю, одиноким матерям, инвалидам, пенсионерам по 100 сомов. Сумма минимальная. Некоторым можно даже подарить. Но… Вообще-то, когда даришь – это не ценится, не тот вариант. По минимальной цене надо. Предупредим, что в течение 5 лет эти акции они не имеют права продавать, потому что они начнут приносить определенные дивиденды. Эти объекты должны начать зарабатывать и приносить прибыль. Заплатив 100 сомов, можно будет получать от них 200-300 сомов прибыли ежемесячно. Это неплохо.

- Хотите сказать, такие проекты не станут убыточными?

- Это никак не может быть убыточно. Мы просчитали. Представьте, 51% принадлежит государству, какая-то часть акций пойдет на то, чтобы продать ее малоимущим слоям населения, а часть акций продадим на IPO, на фондовой бирже. Там они будут проданы дороже, и таким образом мы привлечем инвестиции. Плюс само эффективное управление. Акционерное общество сможет брать кредиты, например, на восстановление объектов. Имея акции, народ будет знать, что это его гостиница, его доля в санатории. Таких объектов много. И мы подсчитали, что можно в два этапа довести количество объектов до 80. На первом этапе может быть около 10-15, а потом больше. Естественно, все это пойдет под контролем народа. Объекты должны развиваться, чтобы приносить деньги.

- Можно говорить о том, что не действующие сегодня объекты при таком раскладе заработают?

- Я в этом на 100% уверен. Потому что, если мы создадим такое народное общество, есть люди, готовые взять на себя управление. Перспектива есть. То, что упало, не работает, можно поднять за счет честного эффективного управления. Есть такая молодежь, которая сможет это сделать.

Дали и другие предложения премьер-министру. Сейчас готовим предложения по совершенствованию деятельности аэропорта "Манас" и других аэропортов. Это тоже целая программа. А дело правительства все это оценить, провести экспертизу. Потому что правительство не успевает все вопросы решать, и в соответствии с соглашением о создании коалиции парламентского большинства коалиция имеет право давать рекомендации. Так вот, мы их хотим давать! Но ответственность несет правительство. Если они не станут выполняться, правительство должно или отрицательный дать по ним ответ, или принять. Если же не будет реакции, то у нас есть основания не просто голословно критиковать, а говорить: "Мы вам помогаем, прорабатываем вопросы со специалистами, оцените". Вот такая от нас поддержка, но при этом с требованием, чтобы правительство более эффективно работало.

Есть другие предложения, но они пока на стадии доработки, о них еще рано говорить. Это по совершенствованию железной дороги, сферы энергетики и так далее.

- Вы сравнили нового премьера с камикадзе. Почему?

- Во-первых, это его собственная оценка. Во-вторых, я согласен с этим. Потому что экономику прежнее правительство довело до самой крайней точки. То, что сделано правительством Омурбека Бабанова, у нас не было за 20 лет. Сейчас премьер-министр официально говорит, что у нас дефицит бюджета уже не 23, а 32 млрд сомов. Изменить ситуацию, безусловно, сложно - чудес в экономике не бывает. Поэтому сравнение с камикадзе сделано, чтобы показать остроту ситуации.

- Как вы оцениваете работу нынешнего президента? Замечаете какие-то просчеты?

- Вы знаете, почему было легче раньше критиковать? Потому что президент отвечал и за судебную, и за исполнительную, и за законодательную ветви власти. Сегодня у главы государства нет такой власти, как раньше. В основном маятник качнулся в сторону парламента и правительства. Поле деятельности президента сузилось, поэтому его иногда критиковать просто не за что. Не потому, что нет оснований. А потому что не его функции. Сегодня он назначает руководителей Министерства обороны и ГКНБ, но они являются членами правительства, и по Конституции правительство несет ответственность за их работу. Только назначить премьер-министр не может. Вот в чем особенность.

- Всеми ли назначениями вы довольны?

- Премьер-министр сам недоволен. Но! Жанторо Сатыбалдиев говорит логично: "Сейчас конец года, и надо как-то стараться не менять коней на переправе. 10 января 2013 года я предложу новую структуру правительства. А пока пусть министры доработают, покажут, на что они способны". Премьер правильно поступает. На данном этапе…

А вот структура должна быть, конечно, другая. И в ближайшее время мы предложим правительству рассмотреть наше предложение. Не говорю, что кабмин должен соглашаться с нами на 100%, но мы хотим показать свое видение. И когда глава правительства примет решение, то путем консенсуса рациональное зерно будет выработано.

- Давайте по конкретным персонам пройдемся. Вы выступали против назначения Исхака Масалиева главой Госналоговой службы. В чем причина?

- Я не выступал против. Сказал, что к нему, как к управленцу, претензий нет, но этично ли назначать человека главой ведомства, когда он говорит, что парламент должен быть распущен? Ему предстоит отчитываться перед Жогорку Кенешем. И каково будет его коллективу и ему самому, если каждый в парламенте будет блокировать его инициативы только потому, что он выступал против V созыва? Вот в этом было замечание. Но потом сам Масалиев ко мне пришел и сказал, что он не говорил о роспуске парламента. Якобы его слова неправильно передали СМИ. Он сказал, что его спросили: "А как насчет роспуска парламента?", и он ответил: "Это в одном случае - если они сами распустятся". Но это было потом перефразировано. И получилось, что он - за роспуск. Я сказал, что он должен объяснить тогда это парламенту, потому что для них это важно.

- Почему не нужно распускать парламент, ведь правительство было распущено?

- Мы только начинаем жить в условиях парламентаризма. В любой парламентской стране всегда первым приносится в жертву правительство, потому что парламент формирует это правительство. Правительство – это инструмент, средство для достижения цели. Если уже ничего не получится у парламента, если население поймет, что такой парламент никуда не годен, только тогда. Но, опять-таки его распустить конституционным образом просто невозможно. Единственный выход – если он поймет и сам решит распуститься. Парламент сам принимает решение, последнее слово за ним. Так написано в Конституции.

- Хитро…

- Я думаю, разумно. На сегодня есть другие механизмы. Надо просто подождать 5 лет. Возьмите пример Америки. Рейтинг доверия ко многим президентам падал до 15%, но при этом они все срок досидели. Их просто не выбрали на следующий срок. То же самое и с парламентом. Если мы, по-детски говоря, будем плохо себя вести, то на следующих выборах нас просто не пропустят. И все. Мы к этому должны приходить уже. Должны избирать на 5 лет, без всяких потрясений. Но если произойдет ситуация, когда уже невозможно будет, то в парламенте люди взрослые, и могут сами себя распустить.

Мы сейчас теряем авторитет у населения. Это не секрет ни для кого. Я же не буду говорить, что мы супер-пупер! Кредит доверия к нам понижается. Но в этом суть парламентаризма. Плюс в том, что мы настолько открыты, настолько прозрачны, очень публичны. Даже в туалете невозможно спрятаться, все становится известным.

- Особенно после того, как депутаты сделали себе персональные туалеты…

- Да. Все открыто. Ни одно выступление рядового политика не муссируется в СМИ так, как выступление депутата. Что сказал министр – неважно. Только депутаты. Когда хорошо, про нас никто не говорит, когда хорошую идею выдвигают. Журналисты всегда ищут критику. 99% депутатов выдвигают очень хорошие мысли, а вот этот 1% и показывают во всех СМИ. Идет сплошной негатив. Этот 1% и размазывается и делается, как 100%.

Если сейчас мы скажем, что этот парламент плохой и решим сделать однопартийный, то все он будет делать по указке, без вариантов. И тогда никто ничего не будет говорить: закон приняли, по бумажке сказали. Скукотища. И тогда они могут привести страну к еще большему разорению. Поэтому надо выбирать.

Конечно, есть депутаты, которые неудачно высказываются, но мы растем. Большая часть выдвигает хорошие вещи. Населению эту реальную работу не показывают. Отсюда вывод, что нужен какой-то парламентский канал. Но мы еще сами виноваты - не популяризируем.

- Вы забываете важные моменты: большая часть депутатов не приходит на заседания. Корреспонденты, сидя в парламенте, видят, как часть избранников откровенно занимается ерундой: фотографируется, пишет в соцсетях, читает журналы, спит.

- Это во всех парламентах мира! Везде это происходит! Везде, где есть пропорциональная система, когда партийный парламент. Очень большая работа проводится в комитетах, готовятся законы, они проводят встречи. Если, к примеру, человек готовит законопроект по здравоохранению, а другой по сельскому хозяйству – они работают каждый в своих направлениях. И когда не их вопросы, они не приходят, им просто некогда. Это нормально. Все подходят чисто по-солдатски: столько-то человек не присутствует. Важно казаться или важно быть?

- Есть мнение, что от Камилы Талиевой вы избавились, чтобы держать ее подальше от фракционных дел. Что произошло?

- Когда фракция рекомендует кого-то на должность, то в первую очередь спрашивает своего депутата, согласен ли он. Второе, мы смотрим из списка кандидатов в депутаты. Это же 120 человек. Мы смотрим из этого списка. Это идет безальтернативно практически. Если сами два депутата не захотят, то есть третий вариант: мы любого человека предлагаем от себя, устраиваем конкурс. Но исходим из их профессионализма. В первый раз добровольно изъявила желание стать вице-премьером Гульнара Асымбекова. Сейчас рекомендовали Талиеву, и она не отказалась.

- Как вы считаете, она справится на посту вице-премьера по социальным вопросам?

- У нее есть потенциал. Она энергичная, активная. Я думаю, ей работа знакома, она кандидат наук, была замом губернатора, курировала социальную сферу. База есть. Работа покажет. Я думаю, должна справиться.

- Вопрос по экс-премьер-министру Омурбеку Бабанову. Мнения сейчас четко разделились на два лагеря: одни похоронили его как политика, другие прочат ему карьеру сильного оппозиционера. Вы бы к какому мнению присоединились?

- Что касается его премьерства, его реформ… Я анализировал. Когда говорят в общем "реформы", это я не понимаю. Если взять конкретно, к примеру, МВД. Какие реформы? То, что ГАИ с улиц убрали? Так количество смертей возросло. Он сказал, до конца года всех гаишников с улиц убрать – это не реформа. Налоговая и Финансовая полиция полностью себя дискредитировали. Неправильно с точки зрения закона, управления, кадрового подхода все было сделано. В здравоохранении наша фракция пыталась сделать какие-то подвижки, но не нашла поддержки премьера. В промышленности, в энергетике – я пока не увидел никаких реформ.

Знаете, какой недостаток Бабанова был на этой должности? Во времена Хрущева говорили - субъективистский волюнтаристский подход. Он сам диктовал министрам, что и как надо делать. И, несмотря на то что министры - талантливые люди, они подневольные – обязаны были выполнять, а если бы были против, их бы просто сняли. Он их подмял под себя. Ни одной своей идеи он в жизнь не претворил, потому что они были нежизнеспособны. Поэтому и закономерный финал.

- Вы говорили, что не мечтать о премьерстве – это глупость. Есть серьезные намерения возглавить кабинет министров?

- Сразу хочу сказать: при парламентаризме подразумевается, что приходят в парламент для того, чтобы сформировать свое правительство, решать задачи. Это цель каждой партии. Нет такой партии, которая бы сказала: "Мы просто идем в парламент, нам там интересно". Мы идем для того, чтобы возглавить правительство, свои планы выполнять. Но на данном этапе президент дал право СДПК. Кого они предложат – это их право по Конституции. Я не могу сказать: "Я хочу быть!", Текебаев тоже так не может сказать. Нам не дали это право. Ташиев сказал: "Я хочу быть премьером", но ему не дали, дали СДПК. Желание может остаться желанием, юридически формируют социал-демократы. Они предлагают, наше дело - согласиться или нет.

- Помечтаем… Если бы завтра вам предложили стать премьер-министром, с чего бы вы начали свою работу?

- Когда предложат, я вам все расскажу. Сейчас это как "кремлевский мечтатель", думать, что будет через 10 лет. Это не моя роль, чтобы сидеть и фантазировать. У нас программа есть, у "Ар-Намыса", там все расписано.

- А вы не думаете, что программа партии может не подойти к премьерству?

- Каждая ситуация требует своего подхода. Вообще, должность премьера складывается сегодня так: это роль главного "пожарного". И работа на перспективу.

- Если сейчас говорить о государстве в целом, все устраивает?

- Конечно, многое не нравится. Население волнует что? Вот, мы делали анализ. У населения нет уверенности в завтрашнем дне, многие коренные жители уезжают. А уверенность можно придать только за счет честного правительства. Сейчас в парламенте у нас есть разные люди, которые кому-то могут не нравится, но эти люди могут искренне говорить то, что думают. За что-то они выступают. И этот момент некоторые неправильно понимают.

- Например?

- Например, кто-то искренне выступает за развитие госязыка, а некоторых людей это начинает настораживать. Этого не надо бояться! Это не национализм, не в ущемление другим. Это нормальное явление. Когда говорят, что надо что-то делать, чтобы язык не умер, что его надо развивать, - это, я считаю, важно. Надо терпимее относиться. И на людей, которые эти вещи предлагают, надо смотреть спокойнее. Они на эмоциях могут что-то лишнее сказать, но когда с ними спокойно разговариваешь, никто не говорит, что надо выгонять людей других национальностей. В мыслях этого нет.

- Последнее время у нас странный выбор стратегических партнеров и их быстрая смена. У нас ими периодически становятся то Катар, то Саудовская Аравия, то Турция. При этом мы встречаемся с Россией, говорим, что она для нас стратегический партнер, а после подписываем договоры с США. На ком, по вашему мнению, нам необходимо остановиться в первую очередь?

- Ну, у нас в партии такой принцип: дружить со всеми и желательно не иметь врагов. Если не получается дружить, то хотя бы не иметь врагов. Если отбросить историю, культуру, а взять чистый прагматизм: где больше всего наших граждан сейчас находится? В России. Больше 300 тыс. кыргызов получили российское гражданство. Откуда мы получаем больше всего денег? Куда мы больше всего реализуем свою продукцию? Вот три главных фактора, которые и определяют партнерство. Не надо выдумывать!

Номер два – это наши соседи. Китайская Народная Республика и Казахстан, Таджикистан, Узбекистан. Вот с кем мы должны дружить. Это очевидно. Не надо быть большим политиком, чтобы это понимать.

- Последний вопрос о фактах задержаниях чиновников и политиков, которые в последнее время участились. К примеру, вы приехали в прокуратуру в ночь, когда депутата фракции "Ата-Журт" Наримана Тюлеева задержали. Как считаете, существует ли в этом аресте политическая подоплека?

- Я пока не вижу политической подоплеки. Объясню почему. Президент Атамбаев достаточно жестко высказывался, что если не будет борьбы с коррупцией, то он этих людей разгонит – прокуратуру, АКС. И поэтому работники этих служб сразу стали поднимать те материалы, которые у них уже были, дав им второе дыхание. Это самый простой способ, который есть - поднять старые материалы и дать им "зеленый свет", все силы бросить на их реализацию. Может быть, совпало по времени с будущими выборами в городской парламент. Я не спорю, да.

Но на самом деле истинная причина только в этом: старые материалы стали наполняться новым содержанием и пускаться в ход. По Тюлееву был наиболее мощный и резонансный материал собран.

У них план: надо посадить одного министра, минимум одного депутата, одного гаишника. Если не получается, то одного судью. Это так называемая палочно-галочная система. То есть смотрят список, по должностям и говорят: "А вы разобрались там с ГАИ?". Отвечают: "Ну, конечно, посадили вот одного". Но неудачно посадили, человек повесился, значит, ГАИ не трогают пока. Смотрят по министерствам. А на Тюлеева был материал.

- Но вы приезжали его поддержать…

- Я приезжал в соответствии с законом о статусе депутата. Мне сообщили, что его несанкционированно задержали. Когда я туда приехал, попросил только одно – документ о задержании. Я сказал: "Завтра в парламенте начнется шум, здесь его сторонники под окнами стоят, готовые на всякие эмоциональные действия. Не дай Бог что-то за рамки закона выйдет. Можно спокойно решить.

Раз мы, депутаты, приехали, дайте разъяснения". В ответ мне никто не показывает никакого документа, протокола о задержании. Говорю: "А как вы его задерживаете? Это депутат! Как вы можете его так запросто забирать? Захотели – задержали. Это вопиющее нарушение! Напишите прямо при нас протокол, мы народу покажем и уйдем". Но они даже писать не захотели. Мы, говорят, будем допрашивать его. Я им ответил: "В законе написано, что в ночное время, после 22 часов, допрашивать нельзя. Но есть исключительные обстоятельства. Назовите их". Назвать не смогли. Они "рядились" 3-4 часа и так и не дали, не показали ни одного документа.

В итоге я им все разъяснил, что они нарушают закон, мы написали заявление и стали уходить. А потом Тюлеев вышел тоже из кабинета, спустился со мной до первого этажа попрощаться. Я думал, он нас проводит, потом они его задержат обратно. Мы спускаемся до первого этажа, там стоит охранник, я ему на выходе из здания руку пожал и пошел. А потом по телевизору смотрю, оказывается, когда я вышел, он за мной шел. (Но я не видел, сразу в машину сел и уехал.) Он спокойно вышел, его никто не задерживал. Захотел – пошел, и все. А потому что бумаги у них нет. По-тупому сделали.

Думаю, на этом примере их надо приучать соблюдать закон.