ГНС: Для борьбы с "тенью" в алкоотрасли нужна автоматизация контроля

Уменьшить объем нелегального оборота алкоголя поможет внедрение системы автоматизированного контроля и улучшение законодательства, уверен начальник управления ГНС по контролю за производством и оборотом этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции Жанибек Жоробаев.

– Сколько предприятий в Кыргызстане занимается производством алкогольной продукции?

– Алкогольная отрасль представлена 5 спиртовыми, 8 водочными, 21 винодельческим и 11 пивоваренными заводам. По каждому из них мы ежемесячно получаем отчеты. Контролируем соблюдение законодательства, регулирующего производство и оборот алкогольной продукции, а также условий, предусмотренных лицензионными требованиями и техническими регламентами.

– Сколько лицензий выдано в этом году?

– Всего 3576 лицензий, в том числе 31 на производство, 172 – на импорт, 3373 – на реализацию. Это больше, чем в прошлом году.

– С февраля этого года правительство увеличило ставки акцизного налога на водку в полтора раза – с 40 до 60 сомов. Однако ожидаемого увеличения поступлений в бюджет пока не произошло. Почему?

– Подпольное производство водки выросло после повышения ставки акциза. При этом снизился объем официального производства водки.

Объясняется это повышением цен на продукцию. Потребители поменяли предпочтения. Чтобы отрегулировать ценовую политику, производителям потребовалось от 3 до 6 месяцев. Соответственно, до сентября наблюдалось резкое снижение объемов производства и реализации. В настоящее время идет рост налоговых поступлений за счет увеличения объемов сбыта.

– Насколько успешно управление ГНС справляется с контролем над производством и оборотом алкогольной продукции?

– Анализ последних лет показывает, что с момента возложения полномочий по контролю над производством и оборотом алкогольной продукции на Налоговую службу наблюдается положительная динамика по поступлениям акцизного налога и объему производства алкогольной продукции.

Так, если в 2011 году субъектами отрасли уплачено 492,4 млн сомов при объеме производства 4 млн 659,5 тыс. дал, то в 2012 году суммы уплаты акцизного налога составили 577,7 млн сомов при объеме производства 4 млн 906,2 тыс. дал. В 2013 году собрано 674 млн сомов при объеме производства 5 млн 44,7 тыс. дал. За январь-октябрь общий объем производства составил 4 млн 111,9 тыс. дал, сумма акциза – 904,2 млн сомов. Темп роста по сравнению с аналогичным периодом прошлого года по объему производства составляет 100,4%, по уплате акцизного налога – 135,2%.

– В чем вы видите главную цель госрегулирования производства и оборота алкогольной продукции?

– В увеличении поступления налоговых поступлений с одновременным сокращением объемов производства крепкого алкоголя. После передачи в 2012 году функций Госалкоагентства Налоговой службе мы определили основные причины, препятствующие развитию отрасли. В числе главных – значительные масштабы подпольного производства и оборота контрафактного импорта. В связи с этим мы направили основные усилия на принятие системных мер борьбы с указанными правонарушениями, то есть по приведению в соответствие действующего законодательства. Одновременно значительные силы ГНС были задействованы в работе по выявлению и пресечению производства и оборота контрафакта.

– И каковы результаты?

– По сравнению с ежегодно изымавшимися Госалкоагентством 30-40 тыс. бутылок только за первые неполных 8 месяцев исполнения возложенных полномочий на ГНС налоговиками было изъято 477 тыс. бутылок контрафактного алкоголя на сумму более 52 млн сомов. Это было связано с тем, что недобросовестные предприниматели не ожидали того, что начнутся масштабные повсеместные проверки. Госалкоагентство не располагало такими возможностями как ГНС даже в физическом плане. Мы привлекли практически каждый районный отдел. Отсюда и такой результат: было изъято в 10 раз больше контрафакта.

– О чем это говорит – о масштабах выявляемости или росте объемов теневого рынка?

– Скорее всего, о масштабах выявляемости. Потому что затем мы заметили резкий спад объемов обнаруживаемого контрафакта, так как повысился уровень ответственности производителей и реализаторов.

В 2012 году было применено много санкций: начиная со штрафов и заканчивая уголовными делами. В 2013 году из оборота было изъято более 170 тыс. бутылок контрафактного алкоголя на более чем 15 млн сомов, за 10 месяцев этого года – более 100 тыс. бутылок на 8 млн сом. В основном это водка. Также в подпольных цехах изъято более 3 тыс. литров спирта и 6 тыс. литров пива.

– Что представляет собой контрафакт сегодня – это продукция кустарного производства или миновавшая налогообложение?

– И то, и другое. Однако следует отметить, что на подпольные цеха приходится минимальный объем контрафакта, так как у них гораздо меньше производственные возможности. Мы обнаруживаем у них максимум 500-1000 бутылок. Как правило, кустарное производство не поставлено на конвейер, обычно такой контрафакт выпускается по конкретным заказам. На рынках его практически нет, потому как мы охватываем контролем всю оптовую и розничную торговлю. Основной ущерб бюджету наносят именно предприятия, обладающие лицензиями на производство.

– Объясните, как это происходит. Получается, днем работают легально, а ночью – на сторону?

– Скорее всего, так. Потому что в момент производства и наклеивания акцизных марок нами не был уличен ни один завод. Все факты задержания контрафакта происходят вне заводов. При этом партии изымаемого товара сопровождаются накладными заводов.

– То есть выставляемые на предприятиях налоговые посты не помогают?

– Мировая практика показывает, что нужно максимально исключить человеческий фактор. Все применяемые нами виды контроля (рейдовые налоговые контроли, налоговые посты) его включают, поэтому без принятия дополнительных системных мер взять на контроль оборот алкогольной продукции невозможно.

Ведь там, где есть человеческий фактор, всегда есть возможность риска сговора, учитывая низкие заработные платы сотрудников контролирующих органов, высокую доходность отрасли, имеются определенные риски подкупа должностных лиц со стороны недобросовестных производителей с целью ухода от уплаты акцизного налога в полном объеме. Поэтому в качестве системных мер я вижу только законодательные новшества и обязательно автоматизацию контроля.

– Что подразумевается под автоматизацией контроля?

– Страны Таможенного союза наряду с налоговыми постами, показавшими свою неэффективность, уже на протяжении нескольких лет внедряют и ежегодно модернизируют средства автоматизированного контроля оборота алкогольной продукции. Например, в этом году в Казахстане внесен проект о замене имеющихся расходомеров и видеосчетчиков на электронные приборы учета сырья и готовой продукции. А в Кыргызстане до сегодняшнего дня не внедрены приборы учета.

Поэтому прорывным вопросом по выводу отрасли из тени являются технические новшества, так как они исключат человеческий фактор. Кроме того, нами активно разрабатывается проект автоматизации процедуры лицензирования, то есть при подаче заявления на получение лицензии предприниматель мог бы пройти все процедуры по Интернету. Мы планируем к концу 2014 года отчитаться по выполнению данного проекта.

Также, пользуясь поддержкой правительства, внесли в проект Положения о лицензировании отдельных видов деятельности замечания и предложения по автоматизации контроля. Одним из предложений является установка расходомеров на угольных колоннах водочных заводов для учета водки. Кроме того, предлагается установка видеосчетчиков на линиях розлива. Вся информация в режиме онлайн должна передаваться в центральный пункт управления, который будет находиться в контролирующем органе. Все сведения будут заноситься в базу данных, сотрудники управления не смогут их редактировать.

– За чей счет предполагается провести данное оснащение? Насколько это дорого?

– Законодательство запрещает вводить контрольные рычаги за счет предпринимателей. Но поверьте, если даже государство возьмет на себя эти расходы, они оправдаются, учитывая масштабы теневого сектора и наносимого ущерба бюджету в виде недопоступления налогов, а также рисков для здоровья граждан. В любом случае правительство будет принимать решение исходя из имеющихся возможностей. Например, могут использоваться как бюджетные, так и донорские средства.

– Каким образом сегодня наказываются нарушители?

– Все материалы по изъятой продукции в особо крупных размерах передаются в правоохранительные органы. В этом году по 23 фактам были возбуждены уголовные дела. Материалы с задержанием продукции на некрупные суммы передаются в территориальные управления ГНС для принятия мер административного характера.

Значительная часть контрафакта – продукция с поддельными акцизными марками. Это делается для уклонения от акцизного налога, который составляет 60 сомов за литр. В последнее время в связи с ужесточением санкций с нашей стороны, то есть повсеместных задержаний и изъятий с последующим уголовным преследованием, заводы начали прибегать к другому ухищрению – наклеивают акцизные марки, не соответствующие объему тары. Например, на литровую бутылку водки наклеивают марку, предназначенную для полулитровой тары, и таким образом экономят 30 сомов. Ответственность за данное правонарушение идет уже не уголовная, а административная.

Ранее в таких случаях мы применяли методику доначисления той части налога, на которую было уклонение. Но видя, что подобные правонарушения стали учащаться, мы начали применять начисление штрафов на всю сумму. Проще говоря, марки изымаются и признаются негодными, и предприятие обязано приобретать и наклеивать новые.

– Какую продукцию чаще всего подделывают?

– Отечественные бренды. Все комплектующие (этикетки и крышки) изготовители контрафакта в основном закупают у производителей в Китае или Турции. Мы пришли к такому выводу, потому что по всем проверяемым фактам следы теряются за рубежом. Это касается как комплектующих, так и поддельных акцизных марок.

– Сами компании с этим как-то борются?

– Службы безопасности заводов принимают максимальные меры, чтобы пресекать сбыт продукции под их брендом. Ведь это влияет на их продажи и в большей степени на имидж, потому что качество продукции у подпольных цехов намного ниже.

– Насколько себя оправдывает применение акцизных марок?

– Контракт с литовской фирмой (ЗАО Garsu Pasaulis. – Прим. "ВБ"), которая их изготовляет, рассчитан еще на два года. Но сегодняшняя ситуация требует более эффективных мер. Поэтому исходя из анализа совершаемых правонарушений по подделке акцизных марок, мы готовим пакет дополнительных технических требований к их производителю по повышению степени защиты и функциональной нагрузке. В перспективе рассматривается вопрос внедрения электронных акцизных марок.

– Имеется ли стратегия развития отрасли с учетом предстоящего вступления в Таможенный союз?

– Нами тщательно изучается действующее законодательство Казахстана, России и Беларуси. Перенимаем много полезного. Например, уже внесен ряд законодательных инициатив по оптимизации налогообложения. Уровень контроля в этих странах намного лучше, поэтому на основе их опыта мы вырабатываем предложения и вносим в правительство.

– Не задавят ли крупные предприятия из стран ТС местное производство?

– Наша таможенная политика достаточно либеральная, поэтому и сейчас импорта предостаточно. Но в любом случае мы должны будем защищать внутренний рынок. Определенные риски существуют. Стоит признать, что продукция местных заводов менее конкурентоспособна. Основная причина – отсутствие рекламы, недостаточный маркетинг. По качеству же местная продукция не уступает и даже в ряде случаей превосходит импортные бренды.

Мы активно изучаем и прорабатываем меры по защите интересов отечественного бизнеса, рассматривая предложения предпринимателей. Одно из них – законодательно закрепить поэтапное повышение акцизов. Это нужно для того, чтобы производитель мог заранее знать и прогнозировать свои будущие расходы, рынок сбыта и индикативный план производства. Размер акциза в любом случае будет расти. Но данное повышение должно опираться на состояние отрасли. Резкий рост налогов может иметь негативные последствия для экономики.