Дамира Ниязалиева: Коррупционеров считаю преступниками

Сегодня, 24 декабря, на заседании парламента депутаты одобрили кандидатуру Дамиры Ниязалиевой на пост вице-премьер-министра по социальному блоку. За нее проголосовало 80 депутатов. "ВБ" встретился с новым представителем кабмина, чтобы расспросить о ее видении развития социальной сферы.

- Так вышло, что в течение нескольких лет позиция вице-премьер-министра по социальному блоку была номинальной. Планируете ли вы какие-то активные действия на данном посту?

- Это очень важная должность. Вице-премьер курирует семь министерств и ведомств. Участок тяжелый, потому что много нерешенных проблем, а люди требуют изменений и хотят их почувствовать с приходом новой власти не завтра или послезавтра, а сегодня.

Будучи депутатом, я много встречалась с народом и выслушивала чаяния и предложения. Все они потом обсуждались на заседании комитета, парламентских слушаниях, принимались решения на уровне Жогорку Кенеша. Есть, конечно, такие, которые требуют финансовых средств. Однако я уверена, что есть вопросы, которые можно решить и без них. Для их решения нужна была политическая воля, своевременное реагирование и последовательность.

После того, как мне поступило предложение фракции, я долго думала и пошла на этот шаг осознанно. Вице-премьер-министр должен обозначать стратегию действий и координировать работу всех министерств и ведомств социального блока, и конечно, требовать исполнения поставленных задач. Одно министерство в одиночку не может решить всех проблем, поэтому зачастую необходимо межведомственное сотрудничество. И я намерена работать в этом направлении.

- Приведите пример.

- К примеру, сейчас большие показатели смертности населения от сердечно-сосудистых заболеваний. Это более 50% случаев всех смертей. Один из факторов и рисков заболеваемости – табакокурение. Причем курят не только взрослые, но и студенты, школьники. Люди не осознают, что становятся рабами сигарет, потому что организм привыкает, и многие хотят бросить, но уже не могут. В одиночку Минздрав с этим бороться не в силах.

Кроме того, Министерство здравоохранения давно работает над тем, чтобы на пачках сигарет появились "страшные картинки" с изображением, к примеру, рака легких и других возможных последствий курения. Уже три года не могут это сделать, потому что есть определенное лобби. В Законе "О защите населения от вреда табака" написано, что на государственных предприятиях и в зданиях нельзя курить (даже в курительных комнатах), однако это не работает, потому что нет ответственности не прописано, кто должен следить за исполнением закона. Получается, что у Минздрава руки связаны. А вице-премьер имеет статус и способен воздействовать не только на министерства своего блока, но и, как заместитель руководителя кабинета министров, имеет рычаги воздействия на другие госорганы. Надо проявить политическую волю.

Я понимаю, насколько сложно что-то сделать при дефиците бюджета. Но верю, что удастся убедить другие министерства и ведомства и достичь определенного результата.

- С чего начнете реформы?

- Стратегия развития социального блока должна опираться на Стратегию устойчивого развития страны. Я хочу приоритетными поставить некоторые из невыполненных мероприятий. Конечно, все остальное тоже будет выполняться. Однако исполнение ряда вопросов я буду лично курировать. К примеру, по части здравоохранения.

Давно назрела необходимость борьбы с коррупцией и сокращения неформальных платежей. Я думаю, что надо реализовать пилотный проект и оценить стоимость определенных заболеваний согласно утвержденным клиническим протоколам. Возможно, на базе крупной больницы. Допустим, рассчитать стоимость хирургических вмешательств: аппендицит стоит столько-то, удаление миндалин – столько-то. Весь перечень заболеваний должен быть оценен. Люди должны быть информированы о стоимости заболевания при поступлении в больницу. К тому же они должны знать, сколько на них государство выделяет из бюджета, сколько платит ФОМС.

Вся оставшаяся часть должна идти от пациента в кассу. Больной в любом случае платит деньги. Однако все это делается, минуя кассу. Но в этих неформальных платежах "сидит" неэтичный маркетинг, ненужные анализы или обследования. Я не думаю, что официальная стоимость заболевания будет больше неформальных платежей. Пациент должен заплатить, получить качественную помощь, но точно знать, за что он платит и что ни копейки сверх стоимости его заболевания он не отдал.

- Не вызовет ли эта реформа нареканий у общественности?

- Возможно, это будет непопулярный метод, но народу надо сказать правду. Существующая программа госгарантий выполняется на 50%, если не меньше. А обязательства у системы здравоохранения большие. И ведь бесплатно все равно никто помощь не получает. Все знают, что если человек попадает в больницу, то обследования, лекарства и анализы нужно оплачивать из своего кармана. И, как я уже говорила, не факт, что эти лекарства или анализы действительно нужны. Оценка заболевания на базе клинических протоколов не позволит врачу вынуждать пациента переплачивать. Это задумка, и как она воплотится и даст ли результат – покажет время.

Вторая большая проблема – нехватка кадров в отдаленных регионах. Причем тут речь идет не только о врачах, но и об учителях. Недавно на комитете по образованию рассказали о случае в селе Баткенской области, где заведено дело на директора школы за то, что он из-за дефицита кадров дал учителю нагрузки больше положенного. И хотя дети получили знания, но по закону это – превышение должностных полномочий. И это следствие того, что выпускники-педагоги не хотят ехать на работу в регионы. А если нет врача, то как спасти больного?

- Как вы хотите решить проблему?

- Прежде всего мы должны реформировать систему высшего образования, она должна отвечать стандартам. Пусть не международным, но хотя бы определенным. Для этого вузы должны пройти аккредитацию. Только подтвердившие соответствие стандартам вузы смогут принимать абитуриентов и вести образовательную деятельность. Кроме того, в них должны попадать абитуриенты по госзаказу, включая частные вузы. В государственных студенты учатся за счет бюджетных средств, тратятся немалые деньги, поэтому выпускник обязан поехать по распределению в любой регион, где он будет востребован, и отработать не менее двух лет. В противном случае он должен возместить потраченные на него средства в бюджет.

Я была автором закона о статусе медицинского работника, где такая норма введена. Принято такое же постановление правительства для учителей. Однако все это не работает, потому что нет механизма возврата денег выпускником. Я думаю, нужно собрать светил в области образования, финансистов и решить эту проблему. Выпускники 2015 года обязательно должны ехать по распределению. В противном случае мы можем остаться без учителей и врачей в отдаленных регионах.

- Давно говорится об аккредитации вузов и, как следствие, сокращении их количества. Однако пока все тоже на словах. Между тем нет ли риска отправки в регионы неквалифицированных специалистов?

- Мы эту работу в комитете начали. Два года назад проверили высшие и средние учебные заведения, которые готовят специалистов-медиков, врачей. Было принято решение о закрытии двух вузов. Это медицинский факультет Джалал-Абадского университета и Азиатского медицинского института в Канте. Я сказала, что эти вузы не дают знаний, а просто штампуют дипломы. Было много судебных тяжб. Суд признал, что я своим высказыванием закон не нарушила.

На сегодняшний день у АзМИ нет аккредитации, и студентам рекомендовано перейти в другие вузы. Однако университет все же провел набор в этом году. Не понимаю поведения руководства вуза. Ведь их можно привлечь к уголовной ответственности за то, что они не дали соответствующего медицинского образования, а должны будут выпустить медиков с дипломами с государственной символикой. Как этот выпускник окажет медицинскую помощь? Тем более почти 90% - это иностранцы. Каков будет имидж страны за рубежом? Ведь иностранцы едут сюда, зная, что у Кыргызстана хорошая медицинская база.

- Зачем тогда аккредитация, если не прошедший ее вуз набрал абитуриентов?

- АзМИ получил лицензию, и отозвать ее правительство не может - вуз вошел в общее число получателей лицензии как предприниматель по закону о лицензионной деятельности, который упрощает выдачу документа. Надо вносить изменения в закон. Я задала вопрос, почему ничего не делалось, ведь вопрос не вчера возник. Было шесть комиссий и все сказали, что вуз надо закрывать, потому что там нет клинической базы и необходимого преподавательского состава. Нельзя зарабатывать за счет здоровья граждан и обмана. Однако Министерство образования не может отозвать лицензию у АзМИ.

С ссузами тоже большая проблема. В одной из областей есть медучилище, открытое на базе технического. При этом преподавательский состав и база остались прежними. Нужно также проверить лицензии всех подобных вузов и ссузов, чтобы узнать, кто их выдал, чья стоит подпись. Думаю, там есть и коррупция: без взятки под таким документом никто подпись не ставит. Надо привлечь их к уголовной ответственности. Думаю, воли у меня хватит. Я считаю этих людей преступниками.

- Возвращаясь к неинфекционным заболеваниям. Врачи часто говорят, что рост заболеваемости – не их вина, а отсутствие профилактики заболеваний и безответственное отношение самих людей к своему здоровью, зачастую из-а неинформированности. И все же ситуация не меняется. Как еще повысить информированность населения о риске заболеть, кроме использования сельских комитетов здоровья?

- Будем искать средства на то, чтобы запускать социальные ролики. К примеру, сейчас по телеканалам демонстрируют прекрасное видео против коррупции, где врач заплатил деньги за оценку преподавателю и потом не смог прооперировать его родственника. Прекрасная мысль о том, что все возвращается бумерангом.

Нужно развивать социальные ролики потому, что если будет профилактика тех же сердечно-сосудистых заболеваний, то мы можем предотвратить рост числа инфарктов и инсультов, сохранив здоровье граждан. Нужно показывать комплекс роликов о здоровом образе жизни. В жаркое время года идут вспышки гепатита А, а это гигиена рук. Народ должен быть информирован. Одними усилиями врачей ЦСМ этого не сделать. Этот вопрос тоже относится к моему блоку. Думаю, вместе мы его решим.

- Тема последнего времени – матери в трудной жизненной ситуации, вынужденные из-за отсутствия денег сдавать детей в приюты. Как вы смотрите на инициативы правозащитников по повышению пособий и оптимизации домов-интернатов?

- Я думаю, что система выдачи пособий должна быть максимально открытой и прозрачной. Каждый человек, нуждающийся в пособии, не должен контактировать с лицами, принимающими решение. Все должно проходить через систему электронного документооборота. Пособия должны назначаться для определенных категорий лиц по прописанным критериям. Сейчас идет разговор о повышении гарантированного минимального дохода, над этим нужно поработать.

Оптимизировать детские дома нужно, но необходимы механизмы. Потому что есть семьи, которые если бы получали деньги, затрачиваемые на ребенка в детдоме государством, то могли бы воспитать ребенка сами. Но есть и другие семьи, которые деньги возьмут и пропьют или купят что-то для себя, а ребенок останется без ничего. Тут необходимо разбираться с каждой конкретной семьей. Чтобы ребенка не забрали просто потому, что за него дадут деньги. Вопрос злободневный. Надо с чего-то начинать, и думаю, что те же гражданские активисты в этом помогут. Думаю, что начну работу с обсуждения с неправительственным сектором, экспертами, специалистами министерств и ведомств каждого актуального вопроса. И думаю, что вместе мы придем к общему мнению и решениям вопросов.

Я считаю, что подобные мозговые штурмы по определенным темам выведут нас к решению вопроса. А оценивать работу кабинета министров нужно по балльной системе, объективно, не руководствуясь принципом "нравится-не нравится". Если работа оценивается на "четверку", то надо дать еще доработать. К кадровой чехарде я отношусь негативно не потому, что иду в правительство, а потому что работать должны профессионалы своего дела, имеющие опыт в данной сфере. У меня огромное желание не себя показать, а проблемы решить, потому что, как я уже сказала, результат народ хочет видеть сегодня.