Светлана Мамутова: Сахарный диабет становится пандемией

"Одна из главных проблем эндокринологической службы в нашей стране заключается в том, что она не стала приоритетом в работе Министерства здравоохранения", - заявила на парламентских слушаниях президент Диабетической и эндокринологической ассоциации Кыргызстана, главный врач Бишкекского эндокринологического диспансера Светлана Мамутова. В течение многих лет она поднимает данный вопрос, пишет сменяющим друг друга министрам здравоохранения, дает интервью в СМИ. Однако на слушаниях в Жогорку Кенеше проблемы эндокринологической службы поднимались 19 декабря впервые. Какие надежды на данное слушание возлагают Светлана Мамутова и пациенты с сахарным диабетом?

- Светлана Калиевна, расскажите, пожалуйста, о наиболее острых проблемах эндокринологической службы. В каком состоянии она находится сейчас?

- Состояние эндокринологической службы не позволяет в полном объеме оказывать медицинскую помощь, адекватную требованиям времени. Между тем за 65 лет существования ООН принято всего 4 резолюции по здравоохранению: по малярии, по туберкулезу, по ВИЧ/СПИД и по сахарному диабету. Это заболевание входит в четверку основных хронических неинфекционных заболеваний наряду с сердечно-сосудистыми, бронхо-легочными и онкологическими заболеваниями. Вместе они дают 86% смертей. Несмотря на это, в Кыргызстане нет учреждения республиканского уровня, которое определяло бы стратегию и основные направления развития эндокринологической службы. В 1991 году ликвидировали Республиканский эндокринологический диспансер, ничего взамен не создав.

Но ведь существуют центры кардиологии и терапии, педиатрии, туберкулеза, урологии и так далее. Политику в области эндокринологии приходится определять самой ассоциации, то есть пациентам.

- Помимо прочего, существует проблема обеспечения больных диабетом лекарственными препаратами?

- Бюджет на закупку инсулина и средств их введения был сокращен с 140 млн сомов до 90 млн. Естественно, из-за уменьшения финансирования нет возможности в достаточной мере обеспечивать аналогами инсулина детей, подростков и лиц молодого возраста. В связи с этим препараты приходится часто менять. Нет и возможности обеспечить таблетированными препаратами даже незащищенные, социально уязвимые слои населения (больных старших возрастов). Из сахароснижающих таблетированных препаратов по программе госгарантий для лечения пациентов с диабетом 2-го типа закупается только глибенкламид. Но ведь есть другие современные лекарства! Однако даже этого препарата не хватает, и пациенты в регионах вынуждены покупать его за свой счет.

Норма Закона о "Сахарном диабете в КР" по обеспечению больных индивидуальными средствами самоконтроля не исполняется. Практически не работают следующие статьи и пункты: "Создание государственного резервного запаса противодиабетических препаратов в объеме полугодовой потребности" (ст.4, п.7), "Раннее выявление сахарного диабета среди населения, в первую очередь среди лиц из группы риска" (ст. 3, п.1 и ст. 11), "Разработка, принятие, внедрение и финансирование государственной программы по сахарному диабету, направленной на профилактику, лечение и социальную защиту лиц с сахарным диабетом" (ст. 4, п. 1).

В США $10 тыс. тратится на больного сахарным диабетом, а у нас - $135. Если взять страны СНГ, то в Молдове – $333, в Украине – $377, в Казахстане - $817, в России – $1 120. Мы стоим на предпоследнем месте, после нас только Таджикистан, где тратится $96. Бесплатно идет только лечение основного заболевания. И пациенты со вторым типом заболевания покупают лекарства за свой счет. Многие современные препараты не входят в программу госгарантий.

- Каким образом можно выявить диабет на ранней стадии?

- Больные нередко обращаются уже в запущенных стадиях поздних осложнений. Это происходит потому, что врачи ГСВ плохо знакомы с вопросами диабетологии. Естественно, таким пациентам требуется высокоспециализированная помощь, экономически более затратная как для государства, так и для самого больного. Диабетическая ассоциация ставила вопрос о создании мобильного "диабет-центра" и "тиромобиля" на колесах, чтобы поднять уровень сельского здравоохранения. В этом случае бригада врачей и медработников среднего звена могла бы оказывать помощь жителям районов, особенно отдаленных, где есть только ФАПы (фельдшерско-акушерские пункты). Для этого необходимы ставки врачей-эндокринологов, медсестер, фельдшер-лаборантов. Нужен автомобиль-внедорожник, портативный аппарат УЗИ, средства экспресс-диагностики уровня глюкозы крови и др.

Эти вопросы при желании вполне решаемы. Например, компания "Ново-Нордиск" имеет специализированные машины с мобильными кабинетами врачей-эндокринологов, офтальмологов, специалистов по диабетической стопе. Такая работа проведена в 89 регионах Российской Федерации.

- На слушаниях вы рассказали о пропаже более 3 тыс. флаконов инсулина. Как выясняется, это не первый случай. Поясните, пожалуйста, каким образом в Кыргызстане теряют инсулин?

- Первый случай был еще в 90-х годах, когда пропало 62 тысячи флаконов, которые прислали доноры вместе с другим гуманитарным грузом. Тогда инсулина в стране не хватало катастрофически. Была достигнута договоренность с фирмой-производителем о безвозмездной передаче препаратов. Однако самолет с грузом приземлился в Оше. На складах в Оше сотрудники МНБ обнаружили и изъяли лишь 8 тыс. флаконов. Тогда арестованы были только мелкие исполнители, да и те вышли на свободу через год. Сейчас же пропажа 3 тыс. флаконов связана с вывозом противодиабетических препаратов со склада Департамента лекарственного обеспечения в регионы республики силами самих медицинских работников. Я давно поднимаю этот вопрос. Еще в 2009 году на коллегии Минздрава представила "Особое мнение", в котором предупреждала о таких возможных последствиях. Однако учтено оно не было.

- То есть Минздрав просто проигнорировал эту проблему?

- На мое письмо Минздрав ответил, что у него нет спецавто с рефрижератором для перевозки инсулина, поэтому и практикуется самовывоз. Написали следующее: "Относительно доставки противодиабетических средств сообщаем, что в последние 10-15 лет противодиабетические препараты в регионы вывозятся самими специалистами из регионов по доверенности, так как в сфере системы здравоохранения отсутствует специализированное транспортное средство". С тех пор вопрос не был решен. Потерявший 3 тыс. флаконов доктор из Араванского района отправил груз на машине, а сам полетел самолетом. Потом говорили, что инсулин якобы на складе недодали. Однако там считали флаконы и есть расписки за получение груза. Я написала письмо министру здравоохранения Талантбеку Батыралиеву о пропаже, и накануне парламентских слушаний он отдал материалы в Генпрокуратуру.

- Сколько больных в результате лишились инсулина?

- В одном флаконе содержится 1 тыс. единиц. И одного флакона может одному пациенту на месяц хватить, а другому – и на два. Потому что они получают разные дозы. Кто-то принимает 16 единиц или даже меньше, кто-то и 80. Можно в среднем взять данные, что один-два флакона пациенту хватает на месяц.

- Какие же надежды вы возлагаете на прошедшие парламентские слушания?

- Парламентские слушания – это уже просто крик души. Мы хотим, чтобы нас услышали, обратили на нас внимание и начали помогать. Ведь от сахарного диабета никто не застрахован. Мало того, по данным ВОЗ это заболевание уже становится пандемией.