26-летнему пациенту отказали в лечении из-за отсутствия мест в онкоцентре

В редакцию "ВБ" обратилась Ырыскан Эшиева – мама 26-летнего Эрболота Кадыржанова, который умер от рака. Эта история лишний раз подтверждает, что в онкослужбе республики накопилось немало проблем.

Мест нет?

Парень обратился к врачам в родном Джалал-Абаде в 2014 году. Местные медики сказали, что вылечить Эрболота не смогут и рекомендовали срочно ехать в Бишкек. Столичные врачи сразу направили пациента в Национальный центр онкологии, где его госпитализировали в пятое торакальное отделение. После сдачи анализов поставили предварительно диагноз "лимфогранулематоз" (опухолевое заболевание лимфатической ткани, не связанное с костным мозгом и имеющее злокачественное течение) и назначили химиотерапию.

"Эрболоту сразу стало легче, – вспоминает его мама. – Через 21 день сын получил повторный курс "химии", хотя необходимые препараты удалось добыть с большим трудом. За некоторые лекарства пришлось переплатить в несколько раз. Когда пришел срок третьего курса химиотерапии, снова возникли трудности с получением лекарств. Мы не смогли их достать. Чувствовал себя сын более или менее хорошо и в больницу Эрболот не приехал. Однако после Нового года ему стало хуже. В январе курс химиотерапии мы повторили, сыну вновь стало лучше. А в марте болезнь начала прогрессировать. Мы с сыном снова отправились в онкоцентр, в отделение химиотерапии".

Однако на лечение Эрболот не попал.

"Заведующий четвертым отделением Турусбек Абдылдаев сказал, что мест нет. Пришлось снова идти в торакальное отделение к заведующему Мукашу Бейшембаеву, но ничего Эрболоту не помогало – нужна была химиотерапия. Поэтому заведующий вновь направил парня в четвертое отделение, где его вновь не приняли под предлогом отсутствия мест", – со слезами вспоминает Ырыскан.

Женщина снова пошла к Бейшембаеву, который переговорил по телефону с Абдылдаевым и попросил принять Эрболота в отделение.

"Нам велели прийти утром. Что мы и сделали вместе с лечащим врачом Исой Мырзаевым. Мы зашли к Абдылдаеву в кабинет и сказали, что за нас просил профессор Бейшембаев. А тот как начал орать: "Да кто он такой, чтобы мне приказывать и указывать? Он мне никто. Чихать я на него хотел. Так ему и передайте". И начал кидать папки", – рассказывает Эшиева.

С того дня женщина каждый день ходила и просила Абдылдаева принять сына на химиотерапию. Тем временем состояние Эрболота ухудшалось.

Поезжайте в Алматы

Когда Ырыскан в очередной раз пришла просить за сына, заведующий отделением химиотерапии сказал, что у Эрболота нет точного диагноза и посоветовал поехать в Алматы на обследование. Он также пообещал, что примет пациента на лечение после того, как будет поставлен точный диагноз.

"Нам пришлось ехать. 5 дней пробыли в Алматы. Эрболота госпитализировали в отделение частной онкологической больницы. Три дня там лежали. Сдали анализы и результаты должны были быть готовы через 10 дней, а получилось, что через 12. Хотя мы каждый день звонили и просили срочно выслать результаты анализов. Я даже ходила к лаборанту, хотела дать денег, чтобы ускорить процесс, но он ответил, что получить результаты быстрее невозможно. В итоге результаты были готовы только в пятницу. А в субботу врачи-химиотерапевты НЦО работают до обеда. Я побежала к Абдылдаеву и стала умолять не уходить и назначить лечение сыну. Ведь вот-вот должны были переслать по Интернету результаты анализов. В 14.30 мы получили данные, я прибегаю в отделение, заведующего нет. Он ушел. В надежде получить назначение хотя бы по телефону, звоним всю субботу и воскресенье – не отвечает и не берет трубку", – плачет женщина.

Приходите завтра

В понедельник Абдылдаев на вопрос женщины ответил, что был за городом, поэтому не брал трубку И вновь не положил Эрболота в отделение. Опять-таки якобы из-за дефицита мест. Приходите, мол, завтра. Эшиева с сыновьями пришли на следующий день, но заведующий в госпитализации снова сказал прийти завтра.

"Я подумала, что надо ему на лапу дать. Но не смогла. Попросила второго сына, но он тоже не смог. Я зашла в четвертое отделение, прошлась по палатам и увидела, что свободные места в мужских палатах есть. Зашла к Абдылдаеву и спрашиваю: "Почему вы нас так гоняете, есть места, положите моего сына. Через лечащего врача заведующий передал, что здесь Эрболоту будет плохо, ему надо выкачивать воду из легких, и врачи четвертого отделения сделать уже ничего не могут. Тогда я попросила сделать назначения, чтобы сына лишь привозить на осмотр, раз другого выхода нет. Абдылдаев назначил препараты, после которых у сына спали отеки: до этого сильно отекло лицо, и ноги были как у слона. Однако осталась одышка", – отметила Ырыскан.

Если не вылечить, то просто помочь

Когда Ырыскан вновь привезла сына, осматривать его никто не стал.

"Эрболот стоял в коридоре, когда мы вышли с заведующим. Он смотрел на Абыдлдаева такими жалостливыми глазами, надеясь, что ему помогут. Узнав об одышке, Абдылдаев сделал вывод, что курс "химии" не помог и назначил таблетки, которых, по его словам, нет в Кыргызстане. Сказал искать в России. И добавил: "Идите и пусть пьет. Разговор с вами закончен". Мы стали звонить знакомым в Россию. А тут я случайно зашла в аптеку, где продают все для химиотерапии. И нашла там не таблетки этого препарата, а уколы. Лечащий врач, поговорив с заведующим, сказал, что можно и уколы", – продолжила рассказ женщина.

Чтобы точно убедиться, что можно получать препарат в инъекционной форме, Ырыскан поехала в отделение. А на улице встретила врача торакального отделения и на всякий случай показала препарат еще и ему. Однако онколог причин для назначения данного лекарства не увидел. Эрболот, услышав это, стал просить повторить предыдущий курс химиотерапии.

"Абдылдаев наотрез отказался и в отделение сна вновь не принял. Пришлось везти сына в частную клинику. А 7 июня его не стало. Хотя врачи частной клиники старались. Даже достали аппарат искусственной вентиляции легких", – рассказывает женщина.

Она написал обращение на имя министра здравоохранения, где задалась вопросом: "Как можно без сердца работать врачом? Ведь если человека нельзя вылечить, это не значит, что ему нельзя помочь. До каких пор Абдылдаев будет властвовать единолично в государственном медицинском учреждении?".

Просто больной - тяжелый

Сам Турусбек Абдылдаев все вышеописанное отрицает. "Во-первых, никто ему ни в чем не отказывал, во-вторых, у него уже была тяжелая запущенная стадия заболевания. В легких без конца накапливалась жидкость. Кадыржанов вообще должен был находиться в торакальном отделении. Ему без конца надо было жидкость откачивать и комплексные мероприятия проводить. Бывают тяжелые категории больных, когда врачи, к сожалению, бессильны. У нас отделение на 40 коек и не всегда бывают места. Пациенты сами не обращаются вовремя. А тяжелых больных мы перенаправляем в паллиативное отделение", – сказал он.