Наши законы позволяют баллотироваться в президенты даже лидерам ОПГ

Грядущие президентские выборы станут для Кыргызстана первыми, где, возможно, будут баллотироваться кандидаты, обвиняемые в серьезных и даже тяжких преступлениях. Власть и прилагающийся к ней иммунитет очень привлекательны для политических коррупционеров, аферистов и мошенников. Наше избирательное законодательство чрезмерно либерально, и те, кому грозит уголовное наказание, этим, естественно, пользуются.

Об этом в эксклюзивном интервью "ВБ" рассказал доктор юридических наук, профессор, член Центральной комиссии по выборам и проведению референдумов Кайрат Осмоналиев.

- В Кыргызстане назревает прецедент. Баллотироваться в президенты намеревается политик, обвиняемый в коррупции и подозреваемый в мародерстве. Насколько реально выдвижение Текебаева и его регистрация как кандидата, и могут ли в странах Запада лица, обвиняемые в серьезных преступлениях, претендовать на высшие государственные посты?

- Согласно нашему избирательному законодательству при соответствии требованиям, предъявляемым к кандидатам в президенты, гражданин Текебаев имеет право баллотироваться, так как его статус подсудимого позволяет это делать. Дорога во власть открыта и для тех, кто отбывал наказание, но чья судимость погашена или снята в установленном законом порядке. Не могут баллотироваться только осужденные, в отношении которых обвинительный приговор вступил в законную силу. Это с юридической точки зрения.

В то же время содержание инкриминируемых следствием Текебаеву преступлений вряд ли будет способствовать получению необходимой от электората поддержки. Хотя, если взять, к примеру, Бразилию, там обвинения в коррупции известных политиков, баллотирующихся в высшие органы представительной власти, по мнению тамошних политологов, используются без всякой меры и поэтому теряют способность воздействовать на позицию избирателей.

В противовес можно привести примеры из развитых стран, где моральная составляющая в поведении политиков играет большую роль. Пять лет назад президент ФРГ Вульф подал в отставку из-за обвинений в коррупции, а суть обвинений сводилась к тому, что он получил кредит от супруги своего друга, но попытался скрыть это, а также безвозмездно проживал в отелях, счета за которые оплачивал один немецкий бизнесмен. В наших условиях признаки вопиющей коррупции, преданной огласке, образно говоря, даже танком не сдвинут присосавшихся к кормушке чиновников.

- Из окружения лидера "Ата Мекена" и его юристов время от времени исходят посылы, что как только он пройдет регистрацию и станет кандидатом, так его должны сразу выпустить из СИЗО. Как будет регулироваться эта ситуация, если следовать букве закона?

- Регистрация в качестве кандидата в президенты республики не является основанием для изменения меры пресечения в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом, в то же время адвокаты подсудимого имеют право заявлять ходатайства перед судом об изменении меры пресечения в виде ареста на более мягкую, ссылаясь на какие–либо другие веские обстоятельства.

Изменение меры пресечения – исключительная компетенция суда. Теоретически это возможно, так как суд принимает решения, опираясь на закон и свое внутреннее убеждение. В прошлом году в России бывший мэр одного из городов Мигуля, обвиняемый в должностных преступлениях, находясь в СИЗО, попытался зарегистрироваться в качестве депутата в Государственную Думу РФ и обратился с ходатайством об изменении меры пресечения на домашний арест. Суд ему в этом отказал.

- То есть в наших законах не говорится о том, чтобы зарегистрированный кандидат в президенты, находящий за ранее совершенное преступление под стражей, был отпущен из СИЗО и поехал колесить по стране, встречаясь с избирателями. Как в таком случае он будет принимать участие, например, в теледебатах?

- Еще раз повторю, пока человек не осужден, он в избирательных правах не ограничен. При этом подозреваемому, обвиняемому или подсудимому необязательно подавать документы о выдвижении лично, это может сделать их представитель. Сбор подписей такие кандидаты должны организовывать сами, однако лично их собирать не обязаны. И также на дебатах могут участвовать представители.

- Не заставляет ли вас эта, мягко говоря, неординарная ситуации, задуматься над тем, что в условиях борьбы с коррупцией нормы, регулирующие регистрацию кандидатов в президенты или депутаты, нужно пересмотреть? Сейчас ведь получается так, что процессы по уголовным делам могут тянуться годами, а значит, пока не вынесен вердикт последней инстанции, политические мошенники и аферисты могут баллотироваться…

- Неординарность ситуации заложена и в законодательстве. Прошедшие выборы в местные кенеши в декабре прошлого года и в конце мая текущего показали печальную тенденцию об откровенном интересе представителей криминалитета в прохождении в представительную власть, так как требования к кандидатам в части их уголовного прошлого, мягко говоря, либеральные. То есть для закона не важно, какое преступление в прошлом совершал кандидат в депутаты, главное, чтобы судимость была снята или погашена.

Меня лично это не устраивает, я предлагал поставить законодательный барьер для тех, кто был осужден за тяжкие или особо тяжкие преступления. Такой же принцип нужно определить и для кандидатов в президенты. Сейчас же теоретически к высшей власти могут прийти лидеры так называемых ОПГ, если они сумели "почиститься" от судимостей. Государство, управляемое людьми с криминальным прошлым и криминальным правосознанием, не могут развиваться должным образом.

Криминал и аферисты везде стараются прорваться во власть, где-то это делается осторожно, главным образом в развитых странах, а где-то наглым образом, с открытым забралом. Поэтому наше законодательство надо менять таким образом, чтобы за политическую власть могли бороться люди с незапятнанной репутацией. В то же время уголовный закон не должен быть дубинкой для устранения политических оппонентов, есть и такие риски.