Сенсация из прошлого: Почему так важно, что Абдрахманов хоронил Маяковского

Сегодня, 14 апреля, исполнилось ровно 90 лет со дня самоубийства Владимира Маяковского, Носителя Высшего Поэтического Дара, все четыре слова с больших букв. Сенсация в том, что к этим похоронам имеет непосредственное отношение один из отцов-основателей Кыргызстана Юсуп Абдрахманов, имя которого носит одна из главных улиц Бишкека, а памятники ему стоят по всей стране Ала-Тоо.

Поэт и сегодня живее всех живых!

Стихотворения и поэмы Маяковского заставляли учить в советских школах многими сотнями строк (в постсоветских – десятками строк, все равно много). Его имя до сих пор носят улицы, площади и переулки по всему СНГ, и в Бишкеке, Токмаке, Кара-Балте, Караколе и Джалал–Абаде - тоже. А в Оше, как сообщил VB.KG информированный источник, и сегодня не только улица, но и переулок Маяковского имеются.

Но кому он нужен сегодня, этот Маяковский, который призывал сбросить Пушкина с парохода современности? Стихи Пушкина–то и на нынешних космических кораблях и воздушных кораблях читают. А стихи Маяковского, которого подручные Сталина насильно внедряли, словно Екатерина Великая картошку? Сталинщина ведь вроде как кончилась, в том числе и вместе со своим "лучшим и талантливейшим" (слова Сталина о Маяковском) cтихотворцем.

И все-таки не случайно множество его улиц сохранили его имя. Не случайно и не по недосмотру огромный медальон с барельефом Маяковского продолжает украшать фасад Республиканской библиотеки для детей и юношества имени Касымалы Баялинова.

Да и у "Аэрофлота" имеются современные воздушные корабли с персональными именами не только "Александр Пушкин" и "Чингиз Айтматов", но и "Владимир Маяковский".

Очищенный от хрестоматийного глянца великий мистический поэт Маяковский и сегодня с нами. Как раз сегодня, в дни потрясшей мир пандемии, актуально вспомнить, каким до умопомрачения чистюлей был Маяковский. Как бы в пример для нас всех-2020 по 20-30 раз в сутки мыл с мылом руки (потому что его отец, лесничий в грузинском селе Багдати, погиб от заражения крови, уколовшись грязной иглой).

Надо вспомнить, как стихи Маяковского помогали борьбе с потрясшей мир пандемией гриппа-испанки в 1918-м (от 50 до 100 миллионов погибших во всем мире), сыпным тифом, холерой и малярией.

И еще, что тоже актуально, Маяковский неутомимо "вылизывал чахоткины плевки шершавым языком плаката". Это в смысле – "товарищи люди, на пол не плюйте!" Чтобы туберкулезной заразы меньше было.

Уж да, Маяковский лучше всех в XX веке "знал силу слов, знал слов набат. Они не те, которым рукоплещут ложи. От слов таких срываются гроба шагать четверкою своих дубовых ножек. Бывает, выбросят, не напечатав, не издав, но слово мчится, подтянув подпруги, звенит века, и подползают поезда лизать поэзии мозолистые руки".

Один из десяти, кто нес гроб Поэта

Без преувеличения: по-настоящему грандиозное литературоведческое открытие недавнего времени таково. Правнук выдающегося деятеля, бишкекский предприниматель Астемир Абдрахманов недавно четко установил, что великий Юсуп был в числе десяти особо близких к Маяковскому человек, которые несли гроб Поэта.

Вот он, темноволосый широколицый Юсуп Абдрахманов, у левого заднего угла гроба, всмотритесь в фотографию с похорон Маяковского!

Главный современный маяковсковед всего мира, знаменитый шведский исследователь Бенгт Янгфельдт не так давно издал очередное свое блистательное исследование "Ставка - жизнь. Владимир Маяковский и его круг", совсем недавно книга размещена и в Интернете. Бенгфельдтом упоминается один из людей близкого круга Маяковского Юсуп Абдрахманов. Но – только не при описании похорон поэта. Открытие Астемира Абдрахманова насчет похорон сделано уже после выхода книги Бегта Янгфельдта в свет.

Впрочем, уважаемому Бенгту на момент выхода его книги вообще не удалось выяснить фамилии всех "десятерых товарищей" (число указано в репортаже "Литературной газеты"), которые несли гроб Маяковского.

Янгфельдт пишет, что после траурных выступлений "десять товарищей" выносят покрытый красной и черной тканью гроб, "среди них" Осип Брик, Асеев, Третьяков и рапповцы Авербах, Фадеев и Либединский. Нес гроб и глава Госиздата Арсений Халатов, отличавшийся тем, что никогда, даже дома, не снимал каракулевую шапку, - деталь, на которую не обратил внимания автор репортажа в "Литературной газете", описывая, как гроб, "медленно покачиваясь, плывет над морем обнаженных голов".

Кстати, Янгфельдт ошибся насчет головного убора гонителя Маяковского при жизни и главного похоронщика после смерти, директора Госиздата Артемия Халатова. На фотографиях и кадрах киносъемки четко видно – не только Абдрахманов, но и другие, и Халатов тоже, без шапок. У Халатова, правда, шапка черных жестно-вющихся волос, типа как у Анджелы Дэвис. Но – вовсе не его знаменитая халатовская каракулевая папаха.

Дальше – больше открытий. Дочь Юсупа Абдрахманова, Ленина Юсуповна (1936 -2017), и все тот же юсуповский правнук Астемир Абдрахманов нашли (в смысле – увидели по ТВ, затем раскадрировали и строго доказали) кинокадры того, как Юсуп вместе с Осипом и Лилей Брик присутствовали на кремации тела Маяковского! На кремацию были допущены только самые близкие из близких.

Цитируемая Янгфельдтом "Литературная газета" в своем репортаже описывала, как ближайшие друзья Маяковского (Юсуп в том числе! – А.Т.) установили на грузовик гроб с телом поэта. На улице конная милиция пытается сдерживать натиск толпы. Люди облепили подоконники, деревья и фонарные столбы, а крыши черны от любопытствующих. Гроб помещают на грузовик. Рядом с гробом на стального цвета платформе- венок из молотков, маховиков и винтов; надпись: "Железному поэту - железный венок". Грузовик отъезжает, и вслед за ним от Дома писателей трогается и плывет вниз, к Арбатской площади, многотысячная, необозримая масса людей. Насколько хватает глаз, весь путь залит густой колонной людей, частью идущих и по боковым параллельным улицам и переулкам.

Грузовик, везший поэта в последний путь, оформили под броневик друзья-художники Маяковского Владимир Татлин, Давид Штеренберг и Джон Левин. За грузовиком следовал "Рено" Маяковского и другие машины, в которых ехали, среди прочих, мать и сестры Маяковского. Лиля и Осип Брики (и Юсуп вместе с ними! – А.Т.) прошли весь путь до крематория Донского монастыря пешком вместе с Луэллой Краснощековой, будущей автором воспоминаний.

За грузовиком шло около 60 тысяч человек. Милиция стреляла в воздух для того, чтобы гроб могли внести в ворота крематория. Была колоссальная давка.

- Мы сели на скамеечку. И тут Лилечка сказала, что мы будем сидеть здесь, пока все кончится, - вспоминала Луэлла. - Мать поэта, Александра Алексеевна, и сестры Маяковского, приехав на машине, сразу пошли в крематорий. Вдруг конный милиционер кричит: "Брик! Где Брик? Требуют Брик!" - оказывается, Александра Алексеевна не хотела проститься с сыном и допустить кремацию без Лили Юрьевны. Ося и Лиля (и Юсуп с ними! - еще раз поставим восклицательный знак, А.Т.) прошли в крематорий.

Когда Юсуп познакомился с Маяковским?

Скажем сразу, скорее всего, Абдрахманов познакомился с Маяковским, Лилей и Осипом Бриками в 1925-м, когда Юсуп работал во всесильном орграспредотделе ЦК ВКП(б) в Москве. Во всяком случае не позже. Недаром тот же Янгфельдт осторожно пишет, мол, неизвестно, когда начались близкие отношения Юсупа и Лили.

Маяковский и Брики (как и вся московская "коммунистическая писательсская тусовка") вполне могли заприметить Юсупа, когда он в президиуме Третьего съезда комсомола в Москве сидел рядом с Лениным (!) и отвечал там на разные вопросы вождя о ситуации в Семиречье и вообще в Туркестане. И после того съезда Юсуп не раз бывал в Москве. Ну а уж во время работы Юсупа в Москве трудно было ему не познакомиться с главным пролетарским поэтом и его необычной "семьей втроем" – Лилей и Осипами Брик!

Множество современных авторов описывают воспоминания современников о грандиозном предновогоднем вечере 30 декабря 1929-го в совместной квартире Маяковского и Бриков в Гендриковом переулке на московской Таганке. Там среди 40 гостей был и Юсуп Абдрахманов. Впрочем, современники упомянули его как "крупного партрабтника из Казахстана".

Честь правильной идентификации Юсупа принадлежит исследователю из Целинограда - Астаны - Нур-Султана Анатолию Валюженичу. Именно Валюженич установил: именно наш кыргыз Юсуп, а не какой–то там "казах Юсуп", был одним из самых необычных гостей в знаменитой квартире Маяковского и Бриков в Гендриковом переулке на оказавшемся предсмертным чествовании 20–летия литературной работы поэта.

В опубликованных в 1990–м воспоминаниях Галины Катанян "Азорские острова" описывается "казах Юсуп", который сидел на банкеточке рядом с Лилей Брик.

Об их, Лили и Юсупа, во всех смыслах тесных отношениях свидетельствует следующий фрагмент: "Юсуп курит маленькую трубочку, и Лиля изредка вынимает трубочку у него изо рта, обтерев черенок платочком, делает несколько затяжек. Юсуп принес Володе деревянную игрушку - овцу, на шее которой висит записочка с просьбой писать об овцах, на которых зиждется благополучие его республики. Маяковский берет ее, не глядя, кладет отдельно от кучи подарков, которыми завален маленький стол в углу комнаты".

Признанный во всем мире как ведущий маяковсковед и главный бриковед, автор нескольких книг и многих статей Анатолий Валюженич давно принят и в "почетный ряд главных абдрахмановедов". Именно так его характеризовали и ушедшая недавно из жизни дочь великого Юсупа - Ленина Юсуповна, и академик Аскар Какеев, и младшие юсуповские потомки Канат Тлеулиев и Астемир Абдрахманов.

При участии Валюженича все новые первоклассные открытия делаются абдрахмановскими потомками. Совсем недавнее: Астемир Абдрахманов с помощью Анатолия Валюженича выяснил, что Сталин фактически украл сугубо личный "Дневник" великого Юсупа. Сталин заставил каждого из членов политбюро ЦК ВКП(б) подписаться - да, "Дневник" антисоветский, да, он свидетельствует о любовной связи Юсупа с троцкистской–ленинисткой Марией Натансон, а значит... "Значит" наступило 5 ноября 1938–го, когда обвиненный "в написании антисоветского "Дневника" Юсуп был казнен на чекистском расстрельном полигоне в Чон–Таше.

Сам Валюженич недавно разыскал портрет любимой женщины Юсупа, музы его знаменитого "Дневника" – Марии Натансон и ее личное дело в ленинградском вузе.

Возможность новых открытий в литературоведении есть всегда, как доказывал и демонстрировал на собственном опыте литературовед и писатель Корней Чуковский. Так, тогда еще внештатный корреспондент "ВБ" Александр Тузов в самом начале 1990-х нашел тоненькое личное дело Марии Натансок в Центральном госархиве Кыргызстана и забавное упоминание Марии в толстом томе "КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК". Муся фигурирует в списке исключенных 75 "активных деятелей троцкистской оппозиции" (среди них громкие имена - Л. Каменев, Г. Пятаков, И. Бакаев, Г. Евдокимов, П. Залуцкий, М. Лашевич, Н. Муралов, К. Радек, X. Раковский, Г. Сафаров, И. Смилга, И. Смирнов, Л. Сосновский). Как говаривала в те годы Надежда Крупская, "если бы мой Владимир Ильич был жив, он бы тоже сидел в тюрьме".

В том вполне себе почетном антисталинском ряду фигурировала и юная красавица Мария Натансон, троцкистка-ленинистка и подруга Маяковского по объединению коммунистов-футуристов.

Но вернемся в 1925-й. Вот доказательства, что именно тогда (или раньше? Но не позже!) Юсуп познакомился с Маяковским и Бриками. Как раз в 1925-м Маяковский был в США и, по воспоминаниям Ленины Юсуповны, привез оттуда Юсупу роскошную бритву Gillette, а юсуповской жене Гудьбахрам Тлеулиевой – золотые часики. Такие подарки малознакомым людям не привозят!

Видно, к тому времени Юсуп и стал очень близким другом Лили. Ведь именно в 1925-м супружеская жизнь Маяковского и Лили прекратилась – в физическом смысле. Осталась только задушевная дружба. А физически близкие люди у каждого свои. Такие были времена, такие нравы: ревность категорически воспрещалась – как мещанский пережиток.

Еще одно доказательство. Ленина Юсуповна Абдрахманова сохранила сенсационное семейное предание и озвучила его на страницах газеты "Вечерний Бишкек". Оказывается, существовала совместная фотография Иаяковского, Абдрахманова, Лили Брик и лучшей подруги Юсупа – Марии Натансон!

Снимок бережно хранился в семье Аюдахмановых. Снимок пропал навсегда после ареста Юсупа в 1937-м в Оренбурге, где он работал тогда, где родилась младшенькая, названная Лениночкой, как бы назло Сталину.

Скорее всего, та фотография могла уцелеть в архивах КГБ в Москве. Астемир Абдрахманов скоро напишет туда запрос. Раз уж из Москвы прислали Астемиру в Бишкек копию зверского автографа Сталина и сталинских подручных "тонкошеих вождей" насчет дневников Юсупа… Раз уж так, может и копию сенсационной фотографии пришлют?

экскурс-бюро

Шведский исследователь Бенгт Янгфельдт совершенно справедливо пишет о смерти Маяковского так. Как бы власти ни относились к Маяковскому, они встали перед свершившимся и весьма неудобным фактом - главный поэт революции совершил самоубийство во время первой пятилетки и окончательного превращения страны в социалистическое государство. Это было второе громкое самоубийство в Советском Союзе: первое случилось пять лет назад, когда покончил с собой Есенин. Однако в идеологическом плане смерть Маяковского принесла значительно больше проблем властям, которые серьезно беспокоились по поводу того, как она будет воспринята. Через своих агентов ОГПУ пыталось зондировать настроения среди населения. Чаще всего смерть поэта объяснялась личными причинами, тем, что "Маяковский застрелился из-за бабы". Такой "анализ" очень устраивал власть, и когда новость о самоубийстве была обнародована в "Правде" 15 апреля 1930 года, он стал официальным.

"Вчера, 14 апреля, в 10 часов 15 минут утра в своем кабинете (Лубянский проезд, 3) покончил жизнь самоубийством поэт Владимир Маяковский. Как сообщил нашему сотруднику следователь тов. Сырцов, предварительные данные следствия указывают, что самоубийство вызвано причинами чисто личного порядка, не имеющими ничего общего с общественной и литературной деятельностью поэта. Самоубийству предшествовала длительная болезнь, после которой поэт не совсем поправился", - утверждалось в главной советской газете.

Формулировка "длительная болезнь", под которой подразумевался грипп, способствовала раздуванию слухов о сифилисе, преследовавших Маяковского еще с тех пор, когда их в 1918 году распространяли Горький и Чуковский. Если версия, согласно которой самоубийство приписывалось личным причинам, устраивала власть, то возможность постыдного заболевания великого пролетарского поэта была для нее гораздо менее привлекательной. Ради пресечения слухов было принято решение о вскрытии тела. Оно было проведено в ночь с 16 на 17 апреля и показало, что слухи беспочвенны, о чем немедленно сообщили близким Маяковского. Однако это не помешало злопамятному Горькому утверждать в газетной заметке, что Маяковский покончил с собой, ибо понимал, что "неизлечимо болен" и что болезнь "унижает его человеческое достоинство". "Знал я этого человека и - не верил ему", - на всякий случай добавил Горький в частном письме Николаю Бухарину.

Каким бы немарксистским ни было отрицание связи между самоубийством и "общественной и литературной деятельностью поэта", такую версию подкрепляло прощальное письмо Маяковского, конфискованное Аграновым, как только оно попало к нему в руки. 14 апреля он читал его друзьям Маяковского, а на следующий день оно было опубликовано в "Правде" и других газетах:

"ВСЕМ. В том что умираю не вините никого и пожалуйста не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестры и товарищи простите - это не способ (другим не советую) но у меня выходов нет. Лиля - люби меня.

Товарищ правительство, моя семья - это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь - спасибо. Начатые стихи отдайте Брикам - они разберутся.

Как говорят – "инцидент исперчен", Любовная лодка разбилась о быт. Я с жизнью в расчете и не к чему перечень взаимных болей бед и обид. Счастливо оставаться. Владимир Маяковский. 12/IV - 30".

То ли поэт в дате предсмертного ошибся на пару дней. То ли написал письмо заранее?..