Асель очень больно жить
- Вы спросите любого, кто живет с ревматоидным артритом, как ему? Он ответит, как и я. Представьте, вы очень медленно пытаетесь встать на ноги, а тут кто–то с размаху бьет молотком по коленям. И все - искры из глаз, падение, а потом следующая попытка подняться. Ведь доктора твердят: надо ходить, а то мышцы атрофируются, и никакая операция не поможет, - рассказывает Асель Жаркимаева.
Мир женщины сузился до двух квадратных метров, по периметру которых расставлены диван, стул, стол.
- Специально так подвинули, чтобы я могла, опираясь на них, до туалета дойти самостоятельно. Ухаживать за мной днем некому, дочка на работе, - объясняет Асель, опираясь на швабру. - Были у меня костыли, да маме отдала. Она сейчас тоже после операции на суставы, стоять не может. А вторую пару купить я не могу. Жизнь измеряю не календарем, а контейнером для таблеток - смотрю, на сколько еще дней лекарства осталось. Я ведь пожизненно на метотрексате - это очень токсичный препарат, все равно что круглый год получать химиотерапию.
Заболела Асель в 2013 году. Врачи считают, что таким грозным осложнением обернулся банальный грипп. Обострение произошло внезапно. Однажды утром Асель проснулась и не смогла встать - ломило каждый сустав. Да так, что она кричала от боли.
- Диагноз не сразу поставили. Сначала предложили наблюдать, снимая болевой синдром. Но скоро перестал помогать даже трамадол! Мы тогда жили с мамой и моим братом. Он настоял, чтобы меня положили в больницу и обследовали. Выяснилось, что у меня ревматоидный артрит. Обострение сняли капельницами, но оказалось, что к этому времени левый коленный сустав полностью разрушился, нужно его заменять. Цена - три тысячи долларов! Брат решил продать машину - единственное, что у него было. Меня прооперировал профессор Джумабеков. Я уже через неделю отбросила костыли и радовалась, что вновь могу ходить! Но Сабырбек Артисбекович сказал, что радоваться рано, нужно копить деньги на замену второго коленного сустава. Максимум через пять лет он неминуемо деградирует. Я начала системное лечение, думала, что смогу сдержать болезнь, но увы… - разводит руками Асель.
У женщины начались болевые атаки в области тазобедренного сустава. Она шла на обследование, предполагая, что сустав начал деформироваться. Но рентген показал, что он практически полностью разрушен - за считанные недели!
- У меня был шок. Понимала же, что если не заменить ТБС, то ходить не смогу вообще. Мне было сорок, у меня дочь-пятиклассница… С мужем тогда в разводе была. Он у меня столько крови выпил, что даже за малейшей помощью к нему обратиться не могла. Когда врач озвучил стоимость протеза, разрыдалась - ну откуда у нас почти четыре тысячи долларов?! Продавать нечего. Брат к тому времени женился, у него только-только ребенок родился. Хирург посоветовал обратиться в Минздрав за квотой на протезирование за государственный счет. Очереди ждала год и три месяца - только дочь и мама знают, чего мне стоило дождаться… - Асель замолкает. Выдыхает и меняет тему, начинает рассказывать про дочку. Тахмине тогда было двенадцать. В больницу вместе с мамой легла она.
Ухаживала за мной наравне со взрослыми. Тогда условий в больнице не было, она спала рядом с моей кроватью на стуле. Однажды на обходе это увидел врач, попросил уложить ее куда–нибудь. Тахмина - мой ангел–хранитель, если бы ее рядом не было, не выдержала. Знаете, у меня тетка родная покончила жизнь самоубийством после того, как долго болела артритом. Я не могу ее судить. Когда болит все тело, хочется только одного - прекратить этот кошмар любой ценой, - объясняет Асель.
Асель надеялась, что операция по замене правого тазобедренного сустава даст ей возможность хоть как–то ходить. Но нет! Левый к этому времени уже полностью деградировал, женщина не могла даже стоять.
- Мне нужно было ехать на плановое обследование. Выпила тройную дозу обезболивающих, еле–еле поднялась в кабинет к врачу. Он глянул на меня - лицо пунцовое, померил давление - верхнее под двести! Говорит: с ума сошла? зачем столько таблеток пьешь?! А что делать, если без них я и пяти шагов пройти не могу? Он сделал рентген и сказал, что нужно срочно оперировать второй сустав. Купить за свой счет даже не предложил, знал, что это равносильно отказу. Сказал: иди к Джумабекову. Говори, что хочешь, убеждай, плачь, пусть только он подпись поставит - прооперируем за счет спонсорских средств. Я не помню, как доползла до приемной. А там шестьдесят человек, и все по записи! Но меня секретарь увидела и завела без очереди. Сабырбек Артисбекович посмотрел снимок и молча подписал нужную справку. Через полтора месяца меня прооперировали. Я была очень ответственным пациентом, выполняла все, что следует, и в 2015 бросила костыли! Это было таким счастьем, - голос у Асель меняется, в нем появляется радость и надежда, что так будет и в этот раз.
Каждые полгода женщина проходила лечение в воронцовском санатории. Это было необходимо, чтобы контролировать основное заболевание - ревматоидный артрит. Интенсивный курс и ежедневный прием препаратов давал возможность Асель нормально жить и работать. Ей казалось, что все страшное позади. Но началась пандемия, в санатории открыли "красную зону", Асель и сотни таких же хроников не получили лечение.
- В декабре 2020 года началось реактивное обострение: проснулась утром, и не могу встать - правую половину тела повело, каждый сустав болел и не работал. Позвонила врачу в Воронцовку, взмолилась: голубушка, помоги! Она нашла возможность госпитализировать меня в отдельный корпус, прокололи, сняли обострение. А в 2021–м снова ковид, и опять санаторий закрыт. Моя болезнь стала прогрессировать, поехал неоперированный правый коленный сустав. Он сильно деформировался, нужно срочно его менять. Но у нас нет трех тысяч долларов! Тем более по такому курсу. Я вчера не знала, где мне 520 сомов на тридцать таблеток найти, - плачет женщина.
Сейчас в семье работает только Тахмина. Одновременно учится, ей в этом году нужно защитить диплом. Девушка выбрала редкую профессию - учитель в коррекционной школе. Мечтает работать с детьми, которым нужно немного больше времени, чтобы усвоить школьную программу.
- Она хотела стать учителем, как я. Поступила в педагогический институт имени Арабаева. На втором курсе у них практика была, дочка проходила ее в центре, где учат деток с особенностями развития. После первого рабочего дня пришла и сказала: "Мама, это то, чем хочу заниматься всю жизнь!". Больше меня, пожалуй, обрадовалась моя мама. Для нее стало личной трагедией то, что я - педагог с красным дипломом - вынуждена была уйти из школы и вкалывать на базаре, в холодном металлическом киоске. Мамуля верит, что Тахмина сделает то, что не успела я, - делится самым сокровенным Асель.
Пока же девушка повторяет судьбу мамы - вечером пишет диплом, а днем работает на базаре…
Но этот печальный круг можно разорвать - даже самый маленький вклад в лечение Асель даст ей возможность встать на ноги. А ее удивительной, доброй дочери позволит заниматься тем, что так той близко: помогать особенным детям становиться обычными.
Помочь просто:
перевести деньги на ЭЛСОМ: 0702 583583 (оформлен на дочь Советову Тахмину Русламбековну);
передать средства лично, связавшись с Асель по телефону: +996-708-594-900.
